Российско-германский проект / СМИ и толерантность / Материалы и статьи конкурсантов
О «ГАДЗЕТТЕ» И НЕ ТОЛЬКО О НЕЙ
Во всех учебниках по журналистике пишется, что слово «газета» произошло от итальянского «гадзетта»: в старой Италии была такая мелкая монета. Тогда именно столько стоил лист бумаги, на котором печаталась, говоря современным языком, свежая информация.
Но, оказывается, есть и второе значение у слова «гадзетта». Профессор Лиана Фадда, когда мы разговорились на эту тему в Генуэзском университете на Via Vivaldi, 5, обвела рукой своды старинной аудитории:
– Вот здесь многие годы шли дискуссии, да и до сих пор спорят по поводу слова «гадзетта». Какого смысла там больше – экономического или собственно содержательного? Ведь есть и второе значение у данного слова – «сорока», собирающая всё блестящее и не всегда чистоплотная в смысле еды.
Именно там говорили мы с итальянскими коллегами и по поводу становления профессиональной культуры управления в газетном бизнесе. Они, к слову, в этом вопросе жесткие «антигосударственники».
– Владимир, не знаем, согласишься ли ты с нами?.. Но имена мы сейчас назовем условные. Какой вершинной должности, прежде всего по образованию и призванию, достиг бы Михаил Горбачев, не случись сногсшибательной политической карьеры? – Министра сельского хозяйства. А Владимир Путин? – Министра безопасности. А любой журналист?
– ???
– Руководителя репортерской группы. Заместителя редактора…
– А почему не редактора?
– Да просто для по-настоящему творческого человека это было бы обузой. На всех других должностях он хоть иногда да сам писать будет. А будучи редактором, вряд ли. Это прежде всего бизнесмен, организатор, политик. И растить редактора, владельца газеты или телекомпании нужно не проводя его по служебной лестнице, а с младых ногтей. Как королевскую особу. Давая в элитных университетах особое, лучшее на сегодня образование, позволяя приобрести разнообразные навыки и формируя умение мыслить стратегически. Вводить в элиту. И сам этот человек должен с детства, с юности знать о своем призвании и будущей ответственности. Случайностей здесь не бывает!
Вспомнил об этом разговоре в Швеции во время первого же учебного занятия. И вот в связи с чем.
Кто-то предельно жёстко сформулировал главное противоречие развития нашего сообщества: «Журналистика – профессия творческая, её определяет, или, по крайней мере, должно определять в идеале служение обществу, а развитие СМИ определяет рынок». Вспомнили, что в одном из вариантов нового закона о СМИ предлагается это противоречие устранить, мол, пусть будет только рынок. Понятно, что различные проекты закона ещё обсуждаются, по этому поводу идут дискуссии, но раз есть такой вариант, следовательно, есть коллеги, считающие такое положение естественным. Толерантность для них – та самая терпимость: привыкнут журналисты, куда денутся, и к такому развитию событий.
Процитировали первое лицо одной из самых тиражных газет России, желтеющей год от года всё ярче:
– И вообще, дело редактора не о смысле напечатанного каждодневно задумываться, не «блох» ловить в отдельных текстах, а концептуально решать: что печатать, что нет; размышлять над тем, что поймает на крючок интереса читателя и будет прибыльно для тиражного или, на худой конец, рекламного бизнеса. До единицы считай прирост тиража, и будешь, если не уважаем отдельными снобами от журналистики, то богат точно.
И тут же прозвучали слова семинаристов и приглашённого гостя по поводу журналистской всеядности «гадзетты-сороки».
– Не надо думать, что сознание, например, скороспелого собственника газеты можно сформировать как проективное, то есть устремлённое далее дня сегодняшнего, хотя бы за десятилетие. Нужно его убедить лишь в том, что рынок для СМИ не может быть идеологией, – свободный журналист, выпускница Сорбонны Анна Далквист в этом уверена до несвойственной шведам категоричности. – Рынок – всего-навсего рычаг, один из механизмов реализации какой-то идеологии, не более того. К примеру, идеологии служения обществу. Или максимальной творческой реализации… Да мало ли каких других идей. И за каждой из них не громкие слова, а авторитет поколений владельцев СМИ. Беда же российских журналистов, на мой взгляд, в том, что по методам и технологиям менеджмента ими чаще всего руководят либо «государственники», привыкшие всё распределять, делить, либо «временщики», для которых одинаково прибыльным должен быть бизнес по продаже газет и бензина, рекламного времени в телеэфире и обуви…
И тут же возникла дискуссия.
– Не забывайте, что «редактор» переводится с французского – «улучшающий»…
– Значимость этических принципов признают все, каждодневно их реализуют – единицы. И это не оттого, что мы такие плохие. Причина, согласна, в «приземлённости» целей…
– Рыба ищет, где глубже, журналист – где сытнее. А бедолага редактор у нас России – заложник, «кормилец» коллектива. Где здесь место думам о высоком?..
– Проблема в том, что у нас в России не стыдно работать во «времянках», в той же желтой прессе, и не почетно – в качественной, – заключил тогда Владимир Авдеев, московский журналист, «исполнявший профессиональный долг» едва ли не во всех так называемых «горячих точках». – Или другое. Те же бесплатные издания есть во всем мире, но по статусу многих профессий нужно четко позиционироваться от них – они некачественная пресса, ведь их не покупают, а раздают.
А как бы в продолжение начатого на семинаре разговора на следующий день нас ждала поездка в соседнюю провинцию Смоланд и встреча с коллегой-эмигрантом из…Великобритании. Не правда ли, уже интересно?..
Владимир Олешко