| |
Российско-германский проект / СМИ и толерантность / Материалы и статьи конкурсантов Владимир Олешко "Шведский синдром"
ШВЕДСКИЙ СИНДРОМ
Друзья попросили рассказать о самом ярком впечатлении от Швеции. Сразу почему-то вспомнил, как в аэропорту Стокгольма мы столкнулись с проблемой регистрации билетов с помощью бездушного автомата. Во-первых, ты должен это сделать самостоятельно, а во-вторых, как нам показалось, у тебя нет шансов на ошибку, ибо она выяснится только, когда тебе откажут в посадке или багаж улетит в другой город, а может даже в другую страну. С регистрацией, в конце концов, разобрались, а некий вопрос-сомнение остался: что это сделано – из экономии?
– В нашей стране сегодня взят курс на сокращение числа рабочих мест, – пояснили шведские коллеги. – Социальные программы гарантируют каждому достаточно высокую зарплату или пенсию, но надо ведь и где-то экономить?..
И экономят, причём даже на том же телевидении. Сегодня, к примеру, считается нормой, когда журналист сам занимается монтажом своих информационных сюжетов или репортажей. В Школе журналистики в Кальмаре, объясняя, почему у них нет специализации «печать», «радио», «телевидение», а «всех студентов учат всему», заметили:
– Сегодня время такое, что выпускник, во-первых, должен быть универсалом, во-вторых, учиться профессии под девизом: «Команда – это я!».
И вообще, Швеция поражает по-европейски понятным прагматизмом. Понятным, потому что, к примеру, в США или странах Азии многое по первости кажется россиянину внерациональным, малообъяснимым. Здесь же мгновенно осознаёшь логику местных обычаев, традиций, привычек людей, поскольку они действительно помогают всем и вся.
К примеру, почти каждое сельскохозяйственное поле огорожено каменным забором. Роскошь? Нет, поколениями очищали его от камней и известняка, но не просто их выбрасывали или увозили, а по ступенечкам рос этот самый забор. Зато теперь там можно даже скот выпасать, не боясь, что он разбежится. Или другое. Дачи, загородные дома, учреждения, даже летние королевские резиденции, обнесены или совсем низенькими заборчиками или прозрачной для глаз художественной ковкой. Впечатление – страна-сад, страна-зелёный остров. Невольно по приезду домой всё это противопоставляешь: мы-то, что страна тюрем и карликовых удельных княжеств, отбивающих повсюду границы высоченными заборами и уродливыми решётками на окнах?
А вот автомобиль в Швеции – не роскошь, и не средство передвижения, и даже не необходимость жизненная. Автомобиль – сродни дорогой мебели. Настоящее средство передвижения, настоящая роскошь и первая жизненная необходимость – велосипед.
Здесь велосипедисты имеют преимущество на дороге не только перед автомобилистами, но и даже перед пешеходами. По крайней мере, в городах после снегопада в первую очередь чистят велосипедные дорожки, потом тротуары, и лишь в третью очередь проезжую часть.
На велосипедах ездят все без исключения. Для этого вида транспорта проложены вокруг городов и посёлков специальные дорожки, а в городах расчерчены тротуары, построены стоянки, система непересекающихся с автотрассами коммуникаций. Начинаем считать, загибая пальцы. Полезно, в противовес гиподинамии – раз. Абсолютно безопасно – два. Нет мест, куда, в отличие от того же автомобиля или автобусных маршрутов, нельзя проехать – три. Экономия для семьи на недешёвом бензине – четыре. Приятно, быстро привыкаешь (по себе знаю) и начинаешь получать от этой абсолютной физической свободы передвижения – пять, шесть, семь... Чем не прагматика? Не культ спорта или дорогих фитнес-центров, а культ движения. Тем более, что на спортивный образ жизни в Швеции мода. Здесь вы очень редко встретите на улице нездорово полных людей. А джокирующих (быстро, по-спортивному ритмично шагающих), бегущих, плывущих, танцующих на берегу по-осеннему пустынного пляжа – повсеместно. Причём с 5 утра до 1-2 ночи, поскольку все спортсооружения именно всё это время освещены.
В еде шведы неприхотливы, но также прагматичны. В меню обычно много овощей, зелени, рыбы. Если масло – то бесхолестеринное, если пиво, то двухградусное. Алкоголь очень дорог. Коллега в первый день в кафе гордо заявила: «Кроме водки настоящий русский напитков не знает». Оплатив за 50 граммов обычной «злодейки» 69 крон (примерно 280 рублей), вздохнула:
– Нет, ребята-демократы, только квас…
На крепкий алкоголь, табак, предметы роскоши государство устанавливает цены, отпугивающие разумного человека. Но по этому поводу никто особо и не протестует.
– А как же равноправие, идея социального равенства курящих и некурящих? – съёрничал один мой коллега. – А ещё говорят, что Швеция пример реализованной идеи социализма?
Но о социализме здесь говорят не как о реализованной на практике идеологии, а как о модели социальных гарантий для каждого жителя страны. Социал-демократы в стране у власти почти 70 лет, за исключением небольших перерывов. И это даёт результаты, которые россиянам и не снились. Средняя продолжительность жизни шведов одна из самых высоких в мире – 83 года для женщин и 80 лет для мужчин. И это при том, что пенсионный возраст и для тех и для других – 65 лет. Рождаемость – на зависть почти всем европейским странам: в среднем семья здесь имеет не меньше двух детей. Год от года растёт число различного рода программ социальной поддержки, грантовых выплат и т.д и т.п. Иногда система социальных гарантий, на взгляд экспертов, даже излишне лояльна к гражданам. Так, к примеру, вдруг выяснилось, что почти четверть работоспособного населения страны не трудится отнюдь не по причине тотальной безработицы. По закону, имея справку от врача, человек две недели получает 80 процентов зарплаты от работодателя, а потом эти же деньги неограниченное количество месяцев и даже лет (!) от страховой компании. Порой это бывает выгодно всем… кроме государства.
«Ох, уж эти шведы. Нам бы их заботы», – только подумает так обыватель, как на его голову свалится информация, никак не укладывающаяся в представление о хитрости мнимых больных или их работодателей. 8 января 2005 года над южной частью Швеции пронёсся, как здесь называют, «шторм». Он принес огромные убытки лесному хозяйству, землевладельцам, парализовал на какое-то время дорожное движение. 16 человек погибли во время буйства стихии. Безусловно, тут же начали подсчёт страховщики. Но вот что поразительно. Больше, чем число погибших во время шторма, было после этого число самоубийц. Из числа, тех землевладельцев, кто считал, что он теперь разорён. Кто не мог пережить потери близких. Кто просто оказался в шоке от увиденного… Противостоять несчастьям неожиданным, неподвластным человеческой воле, как оказалось, труднее всего прежде тем, кто всегда считал себя полностью защищённым от бед. Подтвердилось это и в ситуации, когда шведские туристы оказались жертвами разгула стихии в Юго-Восточной Азии. Репортажи оттуда также долгое время не сходили с экранов телевидения и первых полос местных газет. Самыми страшными были последние слова, выкрикнутые в трубку сотового телефона родным, находящимся в Швеции: «Господи, как много воды…»
Пришлось услышать от шведского коллеги:
– Перед средствами массовой информации, как перед Богом, должны быть все равны.
И сказано это было не по поводу влияния на психику людей последствий природных катаклизмов – над этой проблемой сегодня в стране серьёзно работают специалисты-психологи. Очень важный её аспект, кстати, связан и с деятельностью СМИ – например, могут ли быть пределы у достоверности показа последствий таких событий или других чрезвычайных происшествий? Не ведут ли иногда «псевдореализм» и «псевдообъективность» журналистов в отражении действительности к необратимым последствиям в психике людей? Ведь как бы мы не сочувствовали окружающим, не ходим же ежедневно по похоронам или в клиники к тяжелобольным? Да, только если это касается родных и близких. Почему же информация негативного характера повсеместно заполонила СМИ?
А речь в беседе шла о том, что в день нашего отъезда во всех газетах подробно описывалась авария, в которую попал при испытании автомобиля король Швеции Карл-XXVI-Густав. С фотографиями, авторским текстом, историческими параллелями.
– Это интересно всем уже потому, что король – фигура публичная, – заметил коллега. – Для таких людей нет, и не может быть «укромных» уголков. Однако, всё, что касается законности, этичности-неэтичности подачи информации, решает только автор. Вот почему у нас практически исключено, чтобы журналистикой занимался человек, не имеющий журналистского образования. Вот почему норма – постоянное повышение квалификации работников СМИ, творческие семинары. Владельцы на это не жалеют ни средств, ни времени. Ведь всё это окупается сторицей. А у вас разве не так?
Почему-то рассказал тогда в этой доверительной беседе о преподавателе советской эпохи, который на одной из лекций по эстетике нам заявил:
– Что вы всё «АББА», да «АББА». Шведы вообще короли безнравственности. И в музыке тоже…
Собеседник рассмеялся:
– В мире тогда подобные суждения не были редкостью. Шведская семья… гомосексуализм…лесбиянство… наркотики... Наша периодика об этом писала открыто, обсуждая реальные, а не пропущенные сквозь ушко идеологий или религиозных воззрений проблемы. А кому-то хотелось всё это представить как повсеместное явление. Если хотите, мы одними из первых подняли тему толерантности. В правовом государстве нет запретных тем, но и нет возможностей скрыться от ответственности, если ты ввёл людей в заблуждение. В том числе и используя власть СМИ.
Подумалось тогда: а можно ли назвать нетолерантным поведение владельцев СМИ и журналистов, если речь идёт об умышленном или неумышленном навязывании только определённых моделей поведения, формировании лишь одного типа культуры?
В связи с этим вспоминается впечатление годичной давности.
…Из-за снежной бури над Альпами наш самолет вылетел из Рима с двухчасовым опозданием. В итоге я опоздал на стыковочный рейс «Прага – Екатеринбург». Пришлось здесь до утра ждать московский, чтобы лететь теперь уже с пересадками. И вот от нечего делать шатался по международному аэропорту, без конца пил чудесное чешское пиво (правда, в «порту» очень дорогое, поэтому пока не кончились остатние евро), слушал плейер и радио.
И вот что тогда сразу на контрасте с нашими FM радиостанциями поразило: по всем каналам очень редко звучали песни на английском языке. Если в любом городе России на вас из радиоприемника буквально обрушивается шквал англоязычной песенной речи, то в Праге диджеи заводили в основном песни на родном языке, и, может через три-пять, – хиты других стран. Проверил это впечатление, слушая довольно много радиостанций. К слову, примерно также построено музыкальное вещание в городах Италии.
Дело, конечно же, не в большем или меньшем патриотизме или отсутствии профессионализма у отечественных радиовещателей. Это информационный бизнес, где многое определяет рейтинг той или иной радиостанции. А повысить его можно прежде всего «крутя» новинки музыкальной индустрии. У нас в России качественных хитов рождается, прямо скажем, немного, да и отечественные композиторы и исполнители год от года становятся все просвещеннее в правовых вопросах и требуют материальной компенсации творческих затрат. А западные – далеко, механизмы реализации авторского права не отработаны, да и если есть хоть малейшая возможность обойти закон, грех ее не использовать.
Подобное воровство интеллектуальных продуктов в век глобализации определенно даже выгодно продюсерам англоязычных стран. Если мыслить тактически – это бесплатная «раскрутка» и промоушен их хитов, а со стратегической, а точнее сказать: культурологической точки зрения – это продвижение английского языка как всеобщего языка коммуникации. Вот когда вся реальная и потенциальная аудитория освоит инглиш, когда у нее, а, следовательно, и у бизнесменов от музыки, появится зависимость сродни наркотической, можно будет диктовать и условия взаимоотношений «по закону».
Рассуждая о профессионализме, владельцы и топ-менеджеры отечественных СМИ зачастую имеют в виду лишь одну сторону деятельности – финансовую. Никто, безусловно, сегодня не вправе диктовать им как эффективнее ее выстроить. Но и пускать на самотек этот процесс нельзя, поскольку он связан с социализацией, прежде всего детей и молодежи, формированием мировоззрения и эстетического вкуса.
В ряде государств Европы (в частности, во Франции) подобные проблемы решаются на законодательном уровне. Политическая, даже хорошо оплаченная неконтролируемая «заказуха» там просто невозможна. Как невозможны и отупляющая реклама, бесконечные (хоть и форме музыкальных заявок) вдалбливающие повторы, как говорят музыканты – «квадрат», одних и тех же мелодий и песен. «Подобная музыка не мобилизирует, а дебилизирует население», – сказал как-то по этому поводу известный композитор, автор всенародно любимых – от «Дня Победы» до «Восточной песни» – хитов Давид Тухманов. Как с ним не согласиться?
Всегда считал, что название города Кальмар произошло от известных нам в основном по салатам морским деликатесам. Оказывается, нет. Кальмар со шведского – ключ. Город-крепость, контролирующий пролив когда-то был ключом к шведскому государству. Потерять его, как однажды было в войне с датчанами, означало потерять всё.
Кальмар, Швеция, дискуссии с коллегами в удивительной атмосфере FOJO тоже стали для меня ключом к пониманию, как мне кажется, очень важных профессиональных истин. Главная из них насколько банальна, настолько и важна для твоего самосознания: не может в журналистике, в твоей жизни быть лишь одна главная цель – постоянная погоня за ускользающей информацией. Нужно, как в шахматах, постоянно держать в уме всю партию – то есть прежде всего тех кому, собственно, твой труд предназначен. Таких разных, может быть даже не всегда благодарных тебе, но рано или поздно всё же осознающих, что всё то, что ты для них делал, возвышало человека как Личность. Я это называю предчувствием толерантности.
Когда работал над этой публикацией нашёл подтверждение своим размышлениям в колонке Пауло Коэльо в «Известиях» от 11 октября: «Работа становится проклятьем, когда служит лишь тому, чтобы не давать нам думать о смысле жизни». Это и о нас, журналистах.
Владимир Олешко,
профессор факультета
журналистикиУрГУ
| |
